Ксения (37)
До рождения двойняшек у меня была хорошая работа и довольно высокая зарплата. Я чувствовала себя независимой и вполне могла позаботиться о себе. Сама платила за съемную квартиру, оплачивала свои путешествия и сама осуществляла свои мечты. Я многое могла себе позволить, и я позволила себе отношения с мужчиной, который был женат.
Прямо представляю, как сейчас в комментарии набегут люди в белых пальто, кричащие: «Сама, дура, виновата!» Давайте, я вас жду. Так вот, это было несерьезно, у меня не было каких-то ожиданий на его счет, я не собиралась строить с ним семью и жить всю жизнь. Наши отношения были фактически на излете, когда я узнала, что беременна двойней.
Я всегда мечтала о детях, но врачи говорили, что мои шансы зачать крайне малы, что в лучшем случае мне поможет ЭКО, и то не факт. Поэтому, конечно, я обрадовалась! Мне хотелось всему миру кричать о том, что я беременна, что у меня будут двойняшки! Кроме биологического отца. Ему я ничего не сказала, наоборот, быстро свернула с ним все отношения — меньше всего в той ситуации мне хотелось споров на тему «быть или не быть», скандала, возможных разборок с его женой.
Оглядываясь назад, я не знаю, правильно ли я поступила. Но другого варианта до сих пор не вижу. Сейчас я понимаю, что, конечно, я не представляла, что меня ждет. Я была самоуверенной, самонадеянной, думала, что нет ничего, с чем я не могу справиться. И тем сложнее было признать, что я не справляюсь, что я не всемогуща.
Было адски тяжело морально, физически, а главное — материально. Мои родители живут в другом городе, у нас непростые отношения, и поехать к ним для меня означало признать свое поражение по всем фронтам. Уверена, что это было бы плохо для всех нас.
На работе мне выплатили хорошие декретные, у меня были сбережения, и я пыталась подрабатывать по ночам, пока дети спали. Через полтора года я была абсолютно истощена, а деньги кончились. В довершение ко всему, агентство, в которое я надеялась вернуться на работу, сократилось до двух человек в штате из-за кризиса. Для других работодателей я резко упала в цене из-за маленьких детей, на постоянную работу меня не брали.
Места в государственном детском саду обещали только после того как детям исполнится три года, а фактически, три с половиной. Ведь если им исполняется три года зимой, учебный год все равно начинается осенью. То есть, чтобы иметь возможность хотя бы неофициально работать, мне нужно было платить за частный садик. Плюс нужно было по-прежнему оплачивать съемную квартиру, еду и прочее.
Я чувствовала себя, как та лягушка, которая тонет и пытается лапками взбить масло. Я плакала, когда друзья или родственники присылали мне немного денег или даже просто приносили еду, одежду, подгузники. Было стыдно, что вот я, взрослая и успешная, с хорошим образованием и опытом не могу сама обеспечить себя и своих детей.
В какой-то момент я стала понимать матерей, которые выбрасывают детей из окна и выбрасываются сами под свист всеобщего осуждения. Раньше у меня не укладывалось такое в голове, а тут вдруг уложилось: если они живут так же, как я, то их желание прекратить такую жизнь уже не выглядит каким-то безумием. Я испугалась таких мыслей, стала экономить на еде и начала ходить к психотерапевту хотя бы раз в месяц.
Сейчас я замужем. Моя жизнь наладилась. Я вспоминаю то время, как самый страшный кошмар. И, если честно, не знаю, как справляются в такой ситуации те, у кого нет друзей, связей, родственников, образования, возможности работать хотя бы удаленно. Наверное, так дети и оказываются в детских домах. Страшно даже подумать об этом.
Всем, кто осуждает женщин, родивших детей вне брака, хочу сказать: можете думать, что хотите. За свою мечту стать матерью я расплатилась сполна. И несмотря ни на что, я ни разу об этом не пожалела.
Что делать? Сейчас, оглядываясь назад, я бы сказала всем, кто находится в похожей ситуации: нет ничего стыдного в том, чтобы принимать любую помощь от друзей, родственников, благотворительных организаций. «Я должна справиться сама» — ложная концепция.
И еще психотерапия очень помогает. Это не всегда непосильно дорого, можно найти даже бесплатные варианты при социальных центрах, в организациях, которые работают с семьями в трудной ситуации, в Институте гештальта, например, заключают договор с теми, кому нужна психотерапия. Ее проводит опытный человек, а студенты учатся через двустороннее зеркало. Если бы я знала об этом раньше, обязательно бы пошла.
Елена (27)
До рождения сына я работала в профкоме одного из вузов и жила в общежитии. Историю рождения ребенка мне стыдно рассказывать, она банальна. Он сказал, что не готов создавать семью, когда узнал, что я беременна. Выходит, я такая наивная дура, что не смогла разглядеть человека, была уверена в его порядочности и в том, что у нас все серьезно. Даже сейчас говорю об этом, и удивляюсь, как я могла так ошибаться.
Но ребенка я всегда хотела и решила рожать. Конечно, я понимала, что будет трудно, но не представляла, насколько рождение ребенка может поставить меня на грань выживания. Если честно, я еле сводила концы с концами. Приходилось обивать пороги службы социального обеспечения и доказывать, что я малоимущая мать-одиночка, чтобы получить какие-то дополнительные выплаты. Раз в месяц, получив свои пособия, я могла купить в магазине любимую еду.
Стыд — мое базовое чувство. Он преследует меня постоянно. Однажды мой ребенок сильно упал, и мне пришлось вызвать скорую помощь. Когда они приехали, сын все еще плакал, и мужчина-врач, успокаивая его, спросил: «Ну, чего ревешь? Папка-то у тебя хоть есть?» Никогда не забуду, как малыш молча замотал головой, а я готова была сама тут же разрыдаться от страха за ребенка и стыда. Я мать-одиночка. Этот статус сложно было принять.
Когда я решила вернуться на работу, меня не приняли на прежнее место. То есть по закону они не могли меня уволить, но дали мне понять, что если я выйду, то найдут повод уволить меня по статье. Естественно, из комнаты в общежитии пришлось съезжать.
Я была в таком отчаянном положении, что решилась попросить помощи у отца моих детей. Казалось, я не имею на это права, ведь я сама решила рожать, не спрашивая его. Хотя что изменило бы, если бы он был против? Для меня ничего. Он немножко помог мне: один раз выделил из своего бюджета 10 000 руб, другой — 5 000 руб. На этом все, больше я его не видела.
На работу с маленьким ребенком меня не брали, и единственный вариант, который мне оставался — это уехать к маме в маленький областной город. Тут по крайней мере проще устроить ребенка в садик и не нужно платить за жилье. Работать постоянно я по-прежнему не могу, потому что ребенок часто болеет.
Подрабатываю, чем придется: мою окна, занимаюсь переводами, присматриваю за чужими детьми. Ищу возможности для удаленных заработков. Отношения с мамой у нас не очень, поэтому, когда сын подрастет, надеюсь уехать от нее, устроиться на работу и снять квартиру.
Что делать? Если нет возможности уехать к родителям, нужно искать организации, которые занимаются помощью женщинам с детьми в трудной жизненной ситуации. Самое сложное — это признать, что ты и есть такая женщина.
Есть социальные приюты для матерей с детьми. Это только звучит страшно, на самом деле, обычно это уютная квартира, в которой могут жить несколько мам с детьми, пока все не наладится.
При таких организациях есть юристы, которые помогут отстоять твои права в суде, если нужно. А если повезет, то и детская группа дневного пребывания для тех, чья очередь в государственный садик еще не подошла. Так ты хотя бы сможешь работать.
Оксана (37)
Восьмой день я под транквилизаторами и антидепрессантами. Их мне прописали в психоневрологическом диспансере. Я пришла туда и сказала, что собираюсь покончить с собой. Потому что меня достало быть матерью-одиночкой. Потому что я так больше не могу.
Я фрилансер, мы живем на съемной квартире. Моя дочь в этом году пошла в первый класс. Утром я отвожу ее в школу, днем пытаюсь работать. В три — иду за ней. А дальше — ужин и проклятые уроки. И еще — собрать портфель на следующий день. И все. Ночь. Ночью я еще пытаюсь поработать. Но в 6.30 уже надо вставать.
Много недель я мечтаю просто выспаться. Я все время думаю о деньгах. С первых дней месяца, только заплатив за квартиру, уже начинаю думать о следующем платеже. У стоматолога не была два года. Поход в парикмахерскую, чтобы закрасить седину, крошит мой бюджет в клочья. Я понимаю, что я на социальном дне. Но никак не могу осознать, как это вышло, и в чем я виновата? Я умная, талантливая, с высшим образованием. Все в моей жизни должно было быть не так...
Я думала, у всех все одинаково: люди встречаются, влюбляются, рожают детей. В моем случае все сразу пошло как-то криво. Я познакомилась с человеком, у которого не было никаких документов. Его, бывшего гражданина Украины, вывезли оттуда несовершеннолетним. В итоге ни одна страна не может выдать ему паспорт. Я была наивной, думала — все как-то выровняется. Не выровнялось. Битва за гражданство окончилась ничем. Прошло восемь лет. Документов у него до сих пор нет.
Пять из этих восьми лет мы прожили вместе. Жили на деньги, которые зарабатывала я, и на доход от самодельных пряников — он катал тесто, я расписывала. Периодически он вносил вклад в семейный холодильник ворованным сыром из «Пятерочки». И я постоянно тряслась, что его загребут, а он без документов, а я — с малышкой на руках... Теперь он где-то в другом городе, но алименты мне не светят, как сами понимаете.
Мне стыдно за все в моей жизни. За то, что я, такая умная, связалась с таким мужчиной, за то, что не справляюсь со своей жизнью. Стыдно, что не хватило ума все спланировать. Стыдно, что ору на свою дочь, а потом со слезами умоляю ее о прощении. Стыдно, что без конца жалуюсь. Потому что в ответ в основном слышу: «Не делай из своей жизни трагедию!», «Ну ты же сама выбрала такую жизнь». Это говорят подруги с мужьями, с квартирами, и кое-кто из них даже обеспечен всемерной помощью бабушек...
Поверьте, одинокое материнство не выбирает никто. В него вляпываются, влетают с размаху, и если вы не там, то это с большей вероятностью не ваша заслуга, а везение.
А я... как из-за стекла я смотрю на мир «нормальных» людей. И ненавижу их — тех, у кого есть мужья. Кто может ездить в отпуск, кто может купить квартиру хотя бы в ипотеку. На тех, кто может себе позволить уйти гулять, пойти куда хочет и когда хочет.
Я мечтаю о социуме, о каких-то проектах с коллегами. Но «нормальную» работу я себе позволить не могу: доход тот же, но придется вычитать еще и на няню. У меня нет и не предвидится никого, кто согласился бы мне помогать на регулярной основе. А у меня самой ресурс сдох. Вопрос о суициде — это скорее логическое решение. Когда бензин заканчивается, машина глохнет. Мой бензин закончился. Поэтому последние недели я ночами тупо обдумывала способы ухода...
После одной из таких ночей, так совпало, я пришла брать интервью у психолога. Она посмотрела на меня и сказала: «Срочно под капельницы!»
После капельниц стало легче. Не знаю, сколько продлится эффект. Проблемы-то остались, просто шлейф из мучительных мыслей, тревог и страхов отступил.
Но главное — вот что: каждая одинокая мамочка, с которой я разговаривала, стоит на том же краю, на котором стояла я. Правда в том, что вы в любой момент можете остаться с ребенком одна. Кто бы и что бы вам ни обещал в начале, в конечном счете — все это большая лотерея, ставка в которой — ваша собственная жизнь, карьера, молодость. Лучше ли быть чайлдфри, чем бездумная и безбашенная беременность «в никуда»? Мой ответ — да.
Что делать? Помощь и лекарства можно получить бесплатно. Нужно обратиться в психоневрологический диспансер, записаться на прием к психиатру, описать симптомы (суицидальные мысли, апатия, бессонница, панические атаки, упадок сил), попроситься в дневной стационар. Тебе распишут план лечения на ближайшее время.
Это поможет облегчить острое состояние, дальше желательно настроиться на психотерапию. Никто не сможет заставить тебя регулярно заниматься собой, разбираться с корнем проблем, искать опору внутри себя. Только ты можешь принять решение постепенно менять свою жизнь.
