Попалась мне ссылка на статью о “бывших ЧФ”. Прилагаемое описание обещало сенсационные истории о ставших родителями ЧФ, которые безумно полюбили своих детей, начали целовать им по сто раз на дню розовые пятки и оценивать “домасиковый” период своей жизни, как годы, прожитые зря. Нашла еще пару заметок на данную тему. Итак, 
Ольга, 38 недель беременности, Москва.
- Мой ребенок из «незапланированных». О беременности мы и не думали, считали, что это невозможно по медицинским причинам. Муж всегда мечтал о детях, а я бы, наверное, осознанно на такой шаг не решилась. Долго пребывала в шоке из-за беременности. Я даже к психологу обращалась по этому поводу. Только сейчас отхожу, привыкаю к новой для меня роли. На данный момент разбираю детские вещи, которые нам подарили, чувствую себя счастливой и с нетерпением жду появления малыша.
Несмотря на общий позитивный настрой, Ольга уверена, что это ее первый и последний ребенок.
- В вопросах чайлдфри я не просто специалист, я «гуру». «Бездетных» понимаю и в какой-то степени разделяю их взгляды. В свое время я много общалась с «такими» людьми, как виртуально, так и реально, среди них у меня много друзей.
Как приходят к идеям чайлдфри? По-разному. Кто-то с детства уже знает, что детей у него не будет, кто-то принимает такое решение после неожиданной беременности. Бытует мнение, что чайлдфри просто не могут иметь детей физически, однако это не так. У основной массы людей не укладывается в голове, что иметь детей вовсе не обязательно, вот и ищут объяснение в бесплодии. Те, которые не могут иметь детей – называются чайлд-лесс, есть и те, кто ненавидит детей – чайлд-хеат.
Не боятся ли чайлдфри пожалеть о своих взглядах в будущем, когда уже поздно будет что-то менять? Чаще всего они говорят: «Старость – это относительно короткий промежуток времени, и нет смысла портить всю жизнь ради нескольких лет, о которых я, возможно, пожалею»… Или, они думают, что уже к тому возрасту, когда будет жаль – можно будет усыновить ребенка – тем самым дать шанс уже рожденному малышу на счастливое детство.
В сообществе чайлдфри_ру достаточно много беременных, есть и с маленькими детьми. Они обсуждают свое отношение к детям – обычно не сюсюкают, родители они строгие, просто выполняют свой долг. Грубо говоря – относятся к детям нормально, дружат с ними, но признают, что без детей было бы лучше. Есть такие, которые все не могут полюбить своих детей. Дети это чувствуют. Это большая трагедия на самом деле. Чайлдфри они не зовутся, т.к. он НЕ СВОБОДНЫ от детей. По сети гуляет много постов на тему «родила и пожалела». Это просто ужасно читать такие вещи…
Виктория, Ростов, дочке 4 месяца.
- Многие бьются за право быть матерью, а я бежала от этой возможности. Забеременела я практически сразу, как только решилась, а не решалась по причинам психологического характера: по своей гормональной сути я не мать, а, скорее, отец-добытчик (что, кстати, тоже неплохо).
Дети по жизни меня всегда мало трогали - наоборот вселяли ужас (сопли, крики, ной, висение на руках - это же мрак, думалось мне), гораздо больше эмоций я получала от работы, достижений, взаимоотношений... Наверное, при собственном рождении во мне произошла какая-то генетическая поломка и начала сбоить основная программа - программа материнства.
Моему нежеланию иметь детей также способствовало появление сестры, когда мне едва исполнилось 14 лет. После родов мама на 2 года впала в депрессию и отстранилась от всего. То были адски тяжелые во всех смыслах годы: бессонные ночи, вопли, кормления, укачивания, садики, невозможность гуляния с друзьями, только вместе с сестрой и т.п. Это надолго отбило во мне охоту рожать детей, я стала считать себя чайлдфри и везде это пропагандировала. И, боже, как же это было хорошо: свобода, знакомства, смена работ, путешествия. Под мой настрой развернулась и действительность: с первым мужем были робкие попытки сломать программу и "как все" завести малыша, но... муж трагически погиб через полтора года нашего супружества.
В 27 лет - второй брак и мысли о детях... так, в качестве бреда о появлении "смысла жизни". Но... СТРАХ ПОВТОРЕНИЯ БЕССОНЫХ НОЧЕЙ, КАПРИЗОВ, РОЖДЕНИЕ БЕСПОКОЙНОГО РЕБЕНКА, ПОНИМАНИЕ, ЧТО ПОМОГАТЬ БУДЕТ НЕКОМУ, А ПРОДОХНУТЬ ВОЗМОЖНОСТИ НЕ БУДЕТ, продолжали сдерживать! Так продолжалось 3 года. За это время было перепробовано много ролей: и семейно-околосемейных, и рабочих. Стало скучно…
И тут я, наконец, решилась, как тот ныряльщик на вышке - прыгаю, зажмурив глаза. И прыгнула...в саааааааамую холодную воду!
Как девочка ответственная, к беременности подошла очень серьезно и.. нервничала, нервничала, нервничала. Такая уж у меня дурацкая морально нестабильная натура, да и ЦНС начала сдавать, угнетаемая вечными психо-игро-стрессами на работе и вне ее.
В общем, пришла я к концу беременности, к жесткому гестозу, который психологами расшифровывается как конфликт матери и ребенка, и кесареву сечению в 38 недель.
Итог. Дни сегодняшние. Я получила то, чего боялась: НЕСПОКОЙНОГО ГИПЕРАКТИВНОГО РЕБЕНКА, ОТСУТСТВИЕ ЛЮБОЙ ПОМОЩИ СО СТОРОНЫ (т.е. вообще никакой ее нет), НЕВОЗМОЖНОСТЬ ПРОДОХНУТЬ НИ ДНЕМ, НИ НОЧЬЮ!
Вчерашний поход к неврологу подтвердил опасение: внутриутробная гипоксия оборачивается разными следствиями (ВЧД, всяческие неврозы, но самое неприятное последствие - гиперактивность, которая, естественно, выпала нам).
Резюмируя, подумалось, или не надо было постоянно прогнозировать себе "веселое будущее с ребенком на руках" (напророчила!) или надо было остановится на том, что "я не такая как все, чайлдфри" и успокоится. Теперь же - между небом и землей... Очень люблю свою своенравную детку. И, честно, уважала бы меньше, если бы она была спокойной (не моя бы дочь была), но и устаю так, что врагу не пожелаешь, а ведь конца и края не видно. Было бы легче знать, ГДЕ это заканчивается, ибо силы на исходе, а подпитываться нечем! И от души не хватает той самой свободы, которую я так боялась потерять.
Но Бог не дает испытания не по силам! Значит, и мы выдержим! Значит, и мы справимся!
Так, у Анны Пономаренко, с 19-летнего возраста относившей себя к ЧФ, в 26 лет появилась дочь. Сейчас Анна учится на 5 курсе заочного отделения в севастопольском филиале Саратовского государственного социально-экономического университета. Не работает, потому что ухаживает за годовалой крохой Александрой.
«Необходимость в получении образования, в устройстве карьеры, а так же возможность свободного времяпровождения поначалу вытеснили у меня мысли о семье и детях вообще, - рассказывает Анна о ЧФ-прошлом. – Мама не переживала, либо не показывала этого. Изредка называла меня эгоисткой, объясняя это тем, что она же нам с братом жизнь подарила, а я вот никому не хочу. Я на нее не сердилась, понимая желание иметь внуков».
Анна все же пришла к выводу, что не против видеть детей в своей жизни и в своем доме. Решилась на роды, потому что «не хотелось жить». "В какой-то момент все надоело. Абсолютно все казалось бессмысленным и бесполезным. Думала не долго, около месяца... И решила, если мне жизнь не нужна, подарю кому-то другому, – объясняет девушка. - А после родов смысл появился, еще какой! Проснулись и инстинкты, и эмоции. Жизнь стала ярче. Я ни на секунду не пожалела. Иногда только думаю, может зря, ведь в нашем мире столько несовершенства... Но вот слышу её смех и понимаю: «Нет, не зря, правильно»".
В последнее время к сообществу ЧФ все чаще примыкают те, кто в действительности от детей не свободен. Чайлдфри они, по определению, считаться не могут, потому что все-таки стали родителями, но точку зрения добровольно бездетных разделяют.
Поскольку опыт родительства им принес лишь разочарование, форумы сообщества становятся площадкой для выхода эмоций, местом, где их понимают.
Марине 38 лет, у нее высшее физико-математическое образование, работает по специальности с момента окончания вуза. Она пришла в сообщество ЧФ в 2004 году, когда нашла его по ссылке со статьи на тему «я родила, но жалею об этом».
«Тогда я впервые увидела людей, для которых дети не являются обязательным пунктом в жизни, узнала, что таких много, но, по понятным причинам, они шифруются, - рассказывает она. - И только там я могу высказать то, что у реального окружения вызовет отторжение. По моему мнению, неприятие чайлдфри - явление того же плана, что и гомофобия, религиозная и расовая нетерпимость. Жалею, что не узнала о «ЧФ» вовремя. Очень вероятно, что я бы не совершила непоправимой ошибки, зная, что не одна такая...».
Сама Марина стала мамой, не желая этого. Она поняла, что беременна на сроке примерно в 4 месяца. Аборт на таком сроке могли сделать лишь по медицинским показаниям, в любом случае, это могло повести за собой серьезные осложнения. «К тому же сильно давила мать, - делится Марина. - Она сама растила меня одна, причем долго и параноидально пыталась родить, лечилась. Можно представить, с каким рвением она меня оберегала от всего, непрерывно лечила от несущественных болячек, кутала, соблюдала какие-то диеты. Позже не отпускала никуда одну, контролировала все мои контакты,. Возвращаясь из школы, я должна была два раза звонить по телефону - от школы и от метро, хотя вся дорога занимала 20 минут. И с такой же маниакальностью она накинулась на меня, убеждая рожать. Мысль о том, что может не быть внуков, означала для нее, что жизнь прожита зря. После прессинга и истерик я сломалась. Была к тому же слабенькая надежда на то, что «родишь-полюбишь», на загадочный материнский инстинкт не проявился».
Родив, Марина попыталась сделать так, чтоб жизнь изменилась по минимуму, например, грудью ребенка не кормила – «больно, противно», и почти сразу же вышла на работу, оставив ребенка бабушке, «раз та его так хотела».
«Нужно было перетерпеть истерики и не ломать себе жизнь, - вздыхает Марина. - Это моя жизнь, а не матери. Если бы я не провела много месяцев или даже лет в дикой депрессии, возможно, к нынешнему моменту успехов в профессиональной деятельности было бы больше».
Еще до рождения сына Марина детей не то чтобы любила, ими не интересовалась, но неприязни особой никогда не испытывала. Даже бегающие и орущие они ее мало раздражали.
«Вот свой раздражал, никуда потому что не деться, - говорит она. – Когда был маленьким, раздражал плачем, несвязной речью, грязью. Потом - тупыми вопросами и постоянным желанием общаться. Сейчас - почти ничем, разве что напрягает необходимость заботиться как-то: кормить, проверять уроки, решать проблемы в школе. Невозможно уйти или уехать куда-то надолго. В общем, не нравится необходимость подстраивать быт и интересы двух взрослых людей (я уже 9 лет замужем) под какое-то чужеродное мне существо. Долгое время относилась к нему не как к ребенку, родственнику, а как к человеку, с которым вынужденно живу под одной крышей. Сейчас негатив позади. Несмотря на все, у меня хорошие отношения с сыном, спокойные и доверительные».
Я никогда никому не говорила, но я чайлд-хейт! Чайлд-хейт – это не немецкое ругательство, это такие люди, которые ненавидят детей. Наберите аккуратно childhate в Google, и вы узнаете, что я не одна такая, нас сотни и даже многие тысячи.
Нет, нет, мы не обязательно едим чужих детей на завтрак! И уж поверьте, это не мы, усевшись в кружок под пунцовым абажуром, сшитым из детских кофточек, разрабатываем эти ужасные игрушки из шоколадных яиц и сундучков, которые ни черта не собираются, а собравшись, ломаются, теряются и заставляют детей много плакать. Чайлд-хейт не выходят на демонстрации, не пляшут в храмах, не пишут писем в ЮНЕСКО с просьбой ограничить как-то рождаемость. Они просто тихо ненавидят детей. Не-на-ви-дят. Де-тей.
Прекрасно помню, когда это родилось во мне. Мамина подруга родила, и мы поплелись на Сортировку смотреть на дитя. Будто ближе к центру нет мест, чтобы посмотреть? Мы долго ехали на трамвае вдоль утренних унылых окраин, потом раздевались в прихожей тихо-тихо, так, чтоб ни одна половица не скрипнула. Мыли руки, как хирург перед операцией, с мылом с мылом с мылом, и пили чай. Дите нам не показывали. Родившей подруги тоже не было видно – нас встречала ее мама, то есть дитячья бабушка.
Мы сели на диван и стали смотреть телевизор. Тоже тихо, чтоб никто не услышал, что там говорят. Мы просидели в тишине половину выпуска передачи «Утренняя почта» и тут, наконец, из спальни вышла мамина подруга. В халате и с не очень свежим цветом лица. Она шла на цыпочках, тихо-тихо.
Я была поражена! Ведь я всегда видела ее при полном параде – у нас в гостях или у мамы на работе. Макияж, качественный начес, блузка с жабо и черная юбка-карандаш, колготки со стрелкой и высокие каблуки… Все как у лучших людей Советского Союза. А тут… Вышла к нам простая тетка, пахнущая чем-то мне доселе незнакомым, сладким, как кефир с детской кухни.
И знаете, что было самым странным? У нее изменилось лицо. И не потому, что оно было без косметики. Нет. Изменилось выражение лица. Оно стало каким-то… Ну, не знаю, чистым – неправильно сказать. Оно стало мамским! Беззащитным и трогательным. Таким, что захотелось ее обнять, пожалеть, погладить по неприбранной голове и подарить ей упаковку новых колготок со стрелкой, чтоб она не плакала.
Она пила с нами чай, слушала мамины рассказы о работе, но как-то отвлечено, словно мы были как этот телевизор – одна картинка без звука. Понимаете? Она была в своем мире, там с дитем. Там, в другой комнате. Она глотала свой чай, поминутно прислушиваясь – нет ли звуков из спальни? Видимо, беспокоилась, крепко ли спит дитя – понимала я.
Мы таки его увидели, когда он, ребенок, наконец, проснулся. Даже не он, а она, потому что дитем была девочка. Ничего девочкиного в нем, правда, не было. В ребенке запомнился мне очень маленький нос и на этом носу были белые прыщики! Прыщики, как у взрослого человека!!! Как так, думала я, он месяц назад родился, а него уже прыщи! Ну, уж это ни в какие ворота?! И еще какашки. Фу! Потому, что он вскоре обделался. Мы, к счастью, не стали смотреть, как его перепеленывают. Под детские крики вышли из комнаты и стали одеваться, чтобы поехать домой.
Сели в лифт, ужасный, мрачный, слава богу, у нас в центре таких мало, но с нами остался он, этот специфический запах, который шел от подруги. Его источал он, младенец. Я помню! Запах сладкий, как кефирчик из молочки, где мне покупали обогащенный лактобактериями напиток. Бррр!
Мы снова ехали на трамвае мимо моста и гаражей, мимо спальных кварталов, к нам в красивый исторический центр города. Я сидела у окна и, как говорится, было время подумать. Я подумала и поняла, что все плохо – человек-то пропал. Вот, такое дело.
Был один человек – красивая, счастливая женщина, с яркой индивидуальностью. Архитектор, на минуточку! Член совета приемной комиссии в самом престижном вузе города, автор интересных и сложных проектов новейшей застройки нашего промышленного Свердловска. А теперь – это… Просто мама. Мама, каких на свете тысячи, да что там – миллионы!
Я знала, что каждый из нас должен оставить на Земле свой след. След в виде новых заводов и зданий, например, как моя мама и ее подруга-архитектор. Спектаклей и кинофильмов, картин и рукописей, быстрых техник и новых сплавов металла – как мой папа. Какой след оставлю я, было пока непонятно. Понятно лишь то, что после рождения детей уже поздно думать о том, как войти в историю. Ясно же, что здания и новые проекты мамину подругу больше не интересуют. И вряд ли, выйдя из декретного отпуска, она ими займется с прежней страстью. А какой был человек, какая женщина! И что, она теперь любит только одно – свое дите с прыщиками и какашками. Как банально!
Я вот ненавижу детей! Я так решила, когда мне было 13 лет. Я не отступала от своей позиции ни на шаг. Вещала родне и друзьям, что дети – это зло, и я их терпеть не могу. На всех, умиляющихся и сюсюкающих, я смотрела как на больных косоглазием – с легким состраданием и острым чувством собственного превосходства.
Нет, я не монстр какой-то, не подумайте! Я пыталась их полюбить, чтобы стать нормальной, знаете ли, дамой. Усердно нянькала детей своих подруг, работала руководителем в крупной детской редакции и много общалась с подростками и совсем мелкими ребенками. Мне нравилось с ними, они были забавные. Но чтоб любить-любить и целовать-целовать? Нет, такого порыва не было.
Можно смело сказать, что я худо-бедно, но придерживалась внутренней позиции childhate – до тех пор, пока не поняла, что беременна. И тут знаете, что стряслось? Догадались уже? Пропал человек. Вот так вот запросто: был на свете и журналист, и телезвезда, и продюсер, и авантюрная яркая личность, и красивая женщина, и «одна-такая-на-весь-белый-свет». Вместо всего этого появилась тоже сами знаете кто… мама. Такая простая, знаете, ма-маш-ка, каких тысячи, да, что там – миллионы.
Вот не поверите, пишу это – а в носу-то щиплет. Прям щиплет-щиплет. И я хочу сказать тем, кто делает начинку к шоколадным яйцам и сундучкам, которые ребенок открывает, а там сюрприииииз! Вы что там, офонарели в своем кружке childhate под своим пунцовым абажуром? Прекратите придумывать и выпускать эти ужасные игрушки, которые ни черта не собираются, а собравшись, ломаются и теряются. Прекратите! Они и заставляют моих троих детей плакать. Моих милых крошек с прыщиками и какашками. Крошек системы «два мальчика и одна девочка».
Я бы назвала “бывшей ЧФ” только Марину, но счастливой матерью, сожалеющей о своем чайлдфришном прошлом, она точно не стала, остальные женщины не исключали для себя возможность стать матерью и по разным причинам откладывали рождение ребенка на неопределенный срок, а поведение героини последней истории в подростковом возрасте – обычное позерство. Кому-то очень хочется выдать желаемое за действительное. 
Я пока не сформулировала свой а*уй. Видимо, отредактирую пост, когда верну дар речи.