Задолбали тупые начальники. В моей жизни это уже третий.

Две первых женщины «мутили свой бизнес». По образованию обе обыкновенные торгашки (простите, менеджеры по чему-то там). Каким чудом держится детский центр, где текучка кадров из-за того, что педагогам платят копейки, годами обещают официальное трудоустройство и заставляют выполнять чужие обязанности — я не знаю. Видимо, любовь к деткам как-то перетягивает.

Я получала кайф от этой работы и колоссальную отдачу: дети лучше взрослых. Но когда начались неоплачиваемые субботники, где на уборку тратилось три-четыре часа моего личного времени, а потом появились и «креативные» тренинги (за которые я тоже ничего, кроме чужих проблем на свои уши, не получала), я поняла, что пора увольняться. Когда зарплата не поднялась опять (за два года наращивания базы и популяризации центра), я послала этих тупых куриц на фиг. Со мной ушли ещё три молодых девочки. Остались лишь тётеньки за сорок и те, кому податься некуда.

Сейчас у меня ещё более веселый экземпляр. Кто его назначил — не знаю, но перепады настроения у товарища колоссальные. От «ребята, давайте бухать вместе, шашлык-машлык, дача» до жуткого официоза, если ему что-то вдруг не понравилось.

Сейчас у меня тяжёлая ситуация: сложный перелом ноги, несколько операций. Больничный решила не брать — три копейки, да и пожалела руководителя: у нас не всё чисто с трудоустройством, головной офис далеко, а ответственность понесёт он, если что. Благо работаю из дома.

За месяц моей нетрудоспособности мне высказали, что я некомпетентна (хотя раньше была «отличный специалист»), что я «не знаю, чего хочу» (когда я, задолбавшись, предложила взять больничный). О моём здоровье меня не спросили ни разу. Когда я отходила после наркоза, на меня сыпались сообщения, что нужно работать, ведь клиентам плевать на наши проблемы. Когда я попросила кого-то в помощь, мне сказали, что посмотрят. Помощь я жду уже месяц, хотя теперь уже нормально справляюсь сама.

На костылях мне прыгать ещё полтора месяца, потом длительная реабилитация, затем отпуск и отпускные. После отпуска меня уже не будет в этом шараш-монтаже, чему я безумно рада.

Не понимаю только одного. Человек попал в тяжёлую ситуацию, но продолжил работать. Наверстал всё довольно быстро. Почти никого не подвёл. Не устроил судебную тяжбу и не принёс проблем на филейные части руководителя. Какого рожна ты, руководитель, смеешь открывать хавальник и высказывать мне что-то, а потом обиженно игнорировать даже по рабочим вопросам? Задолбал, откровенно говоря, но это, к счастью, ненадолго.

Когда тест на беременность показал две полоски, ты повёл себя вполне достойно: сумел справиться с выражением лица и вместо того, чтобы сбежать вприпрыжку, чего тебе очень хотелось, просто честно заявил, что тебе надо всё хорошо обдумать. Сейчас мне стыдно это вспоминать, но я сама поначалу не особо хотела ребёнка. И если бы не врачи, напугавшие возможностью бесплодия, наверное, сделала бы аборт.

Когда спустя дне недели «обдумываний», которые я провела в бегании по врачам и литье слёз по тебе, ты позвонил, я была на седьмом небе от счастья. Если ты помнишь, я очень тебя любила. Ты привёз меня для «серьёзного разговора» к себе домой, где уже ожидали твои родители, и объявил своё решение: мы сдадим анализ ДНК, и если он покажет, что ребёнок действительно твой, то будет свадьба. Именно в этот момент я поняла, что не хочу за тебя замуж ни за какие коврижки. Просто потому, что если бы ты любил меня хоть чуточку, то не заставлял бы краснеть перед твоими родителями и не на секунду не усомнился в моей верности. А жить, играя в одни ворота, я не хочу. Конечно, мой отказ от этой безумно унизительной процедуры ты и твои родственники восприняли как признание в измене. И тот факт, что я не какая-то там подцепленная в клубе на ночь девочка, а твоя девушка на протяжении уже почти трёх лет, ничего не значил. Впрочем, мне действительно было уже всё равно: я не собиралась подвергать опасности своего ещё не рождённого ребёнка (а анализ околоплодных вод всегда связан с риском) только для того, чтобы кому-то там что-то там доказать.

Я пообещала никогда тебя не беспокоить и очень попросила сделать то же самое тебя. Но моему сыну уже год, а ты и твои родственники никак не забудут к нам дорогу. Да, я поставила в свидетельстве о рождении прочерк в графе отцовства и не собираюсь это менять. Не хочу, чтобы ты потом мог как-то повлиять на нас с сыном, например, запретив ему выезжать за границу. Мне ничего от тебя не надо. И не надо пытаться купить встречи с сыном через обещание алиментов и наследства. Неужели ты правда считаешь, что если бы я хотела что-то от вас получить, то постеснялась бы обратиться в суд?

Да, я считаю, что лучше никакого отца, чем такой. Если ты тогда смог вытереть ноги об меня, не считаясь ни с моими чувствами, ни просто с общечеловеческой моралью, что помешает тебе проделать то же самое с ребёнком? А ведь ему пережить тот факт, что он вдруг стал не нужен, будет гораздо тяжелее, чем мне. И это не бабская месть, как ты говоришь, это банальный страх. Мой лимит веры в твои обещания закончился.

Пожалуйста, убери от меня свою мать. Когда она набрасывается во дворе с сюсюканьем на коляску, мне хочется ударить её чем-то тяжёлым, желательно насмерть. Если бы её действительно интересовал внук, она бы с самого начала им интересовалась. Когда я лежала почти всю беременность на сохранении. Когда я рожала 19 часов, когда лежала в послеродовой инфекционке с осложнениями, а малыш находился в другом отделении, и посмотреть через дверь на него ходила моя мама. Но нет, все тяжести твоя мать предпочла пропустить, её интересует только поагукать и покачать коляску с мирно спящем младенцем. А это я с огромным удовольствием делаю сама.

И не надо угрожать мне принудительным установлением отцовства через суд. Опять-таки, если бы ты действительно чего-то хотел, то это были бы действия, а не слова. А пока тебе просто обидно, что я не сломалась, не стала тащить такого завидного жениха в загс, подталкивая пузом и не донимаю тебя ночными рыданиями в трубку. И ты меня задолбал!